образом нам выбраться…
Одновременно с распахнувшейся дверью в моем наушнике зазвучал треск выстрелов, видимо Дорохов и его пикеты уже обнаружены и ведут бой… А это еще хуже…
Русские и американские морские пехотинцы одновременно направили друг на друга оружие и защелкали предохранителями. Никто пока не стрелял, американцы знали, что у противника в заложниках их командиры, поэтому сразу палить, как «янки» это любят, не стали. Я же своим жестом левой руки, обращенным Дрейку и Джонсу, на самом деле остановил и своих людей, которые восприняли его как общий сигнал «не стрелять».
Поэтому в первую минуту, боя и рукопашной не произошло. Что оказалось для нашего маленького отряда спасением. Неважно вытащили бы «янки» своих адмиралов или нет, мне, Наэме и остальным русским, выжить в этой мясорубке все равно бы не удалось. Слишком неравными были силы, американцев оказалось раза в четыре больше. И это только те, кого мы могли разглядеть, а сколько их там за спинами, вообще не понятно. Но даже примерно шестидесяти штурмовиков с «Тикондероги» было предостаточно, чтобы уничтожить весь наш отряд в таком тесном и неудобном для обороны помещении…
— Сэр, адмирал, вы в порядке? — прозвучал голос одного из американских офицеров, стоявшего в первом ряду и обращавшегося через наши спины к Дрейку и Джонсу.
— После твоего появления, Ронни, — отозвался Джонс, уже несколько пришедший в себя после несостоявшейся дуэли, — чувствуем себя гораздо лучше… Сколько ты привел с собой парней? — Нейтен Джонс усмехнувшись, посмотрел в мою сторону, как я буду реагировать.
— Мне точно нужно это говорить, сэр? — смутился офицер. — «Раски» нас в данный момент слышат…
— На это и расчет, — ответил Джонс.
— Здесь все контрабордажные команды «Тикондероги», сэр, — произнес Ронни. — Под сотню, сэр…
— А кто тогда воюет на палубе, я слышу звуки стрельбы в рации у «раски»? — недоуменно спросил командующий 21-ой дивизией. — Если вы все здесь…
— На авианосец прибыли штурмовые группы с соседних кораблей, — пояснил офицер. — Рядом с «Тикондерогой» оказывается, стоит русских линкор… Я не знаю подробностей, и как такое могло произойти, но все всполошились по-взрослому… А когда узнали, что челноки с русского корабля вошли в док авианосца, коммандеры с соседних крейсеров тут же послали нам своих ребят на подмогу…
— Спасибо, теперь понятно, — кивнул Джонс и победно посмотрел на меня. — Вот и все «раски», доигрался…
Глава 32
— Дорохов, ты как там? — я связался с полковником, продолжая держать Ронни на мушке.
Сейчас не только моя группа оказалась в трудном положении, отряд Кузьмы Кузьмича судя по выстрелам и крикам, доносящимся из рации, вел интенсивный бой с противником у эскалаторов. Навряд ли мы сможем с Наэмой туда добраться, но все же узнать подробности следовало.
— В-в-все в по-порядке, г-господин контр-адмирал, — ровным голосом ответил тот. — Продержимся прим-мерно еще оок-коло дес-сяти минут…
Действительно все в полном порядке, — хмыкнул я, не переставая удивляться спокойствию моего командира морпехов в любой критической ситуации. Так, между прочим, сообщил мне, что через десять минут все его люди и он сам будут мертвы…
— Намекаешь, что мне нужно поторопиться, — спросил я Кузьму Кузьмича.
— П-п-просто инфф-формирую, — протянул тот. — Дделайте, что необх-ход-димо, не т-ооропитесь…
— Держись там старина, мы скоро, — соврал я.
А что можно было сказать полковнику в этой ситуации? Мы тоже умрем, но гораздо раньше тебя? Нет уж, если так получилось, то пусть до конца думает, что мы придем…
Почему я не приказал Дорохову уходить к челнокам. Очевидно, что полковник не выполнит мой приказ, а главное, поймет, что мы с Наэмой и остальными пехотинцами попали в ловушку. Я знаю Кузьму Кузьмича уже давно и уверен в том, что тот даже оставшись один, поспешит к нам на выручку. Поэтому пусть уж лучше по рации услышит о нашей гибели и тогда у него не будет повода прорываться на верхнюю палубу и, надеюсь, что полковник в итоге сумеет выбраться с «Тикондероги» вместе с оставшимися ребятами.
Хотя даже если наши морские пехотинцы сумеют покинуть авианосец и вернутся на «Афину», линкору все равно не уйти от возмездия американцев. Судя по словам офицера, с которым переговаривался Джонс-старший, стало понятно, что наша с Аристархом Петровичем маскировка раскрыта, и «янки» уже направили свои палубные орудия на линкор княжны. Как бы ни была хороша «Афина» в бою, против сразу полутора десятков вымпелов противника, окруживших ее со всех сторон, шансов выбраться не было.
Вот и закончились твои бесконечные авантюры контр-адмирал Васильков, — корил я сам себя, больше печалясь не о собственной судьбе, а о том, что загнал в ловушку своих моряков и пехотинцев, которые доверились мне и пошли на это изначально провальное дело! Какой же я балбес, бл…!
Так, не паникуй, а думай! Для чего тебе голова⁈ — я так разозлился на себя, что нейроны в мозге начали хоровод из бесконечного количества вариантов действий, абсолютно подавляющее число которых не имело ничего общего с реальностью и были невыполнимы по определению. Спустя секунды две методом исключений остался лишь один…
— Дамы и господа, — я широко улыбнулся и театрально обратился к залетевшим в ангар американским штурмовикам, которые продолжали смотреть на меня и моих солдат через прицелы винтовок, — было весьма приятно пообщаться, но пора и честь знать…
Корректно ли переводил синхронизатор мою речь, не в курсе, но по удивленным лицам «янки» было видно, что они слегка опешили такому поведению русского адмирала. Что ж, сейчас все объясню более доходчиво…
Я по привычке, не сильно беспокоясь о самочувствии командующего Дрейка, рывком поднял того с ящика и приставил к его голове винтовку, предварительно забрав у адмиралов пистолеты. Наэма всегда была быстра на действия и повторила ту же самую операцию только в отношении Нейтена Джонса, взяв вице-адмирала за шиворот мундира. Похоже, именно выражение лица майора Белло больше всего подействовало на американцев, которые четко осознали, что шутить и тем более блефовать та не намерена.
— Итак, нам было приятно провести этот незабываемый час на великолепном флагмане 21-ой дивизии, — продолжил я в той же непринужденной манере общения, — но пришло время прощаться. Если никто не возражает, мы покинем «Тикондерогу» и вернемся к себе на корабль. А после и вовсе оставим звездную систему «Бессарабия», ибо Сенатская Республика на сегодняшний день является в данной провинции полноправной хозяйкой…
— Каким образом ты выйдешь из этого помещения, русский⁈ — удивленно спросил Ронни, видимо самый старший из офицеров группы нашего захвата. — Вас горстка, против целой сотни…
— Два американских адмирала будут моим пропуском на свободу, — ответил я, тыча стволом в висок Дрейка.
— Что ж, попробуй, — зло усмехнулся Ронни, направляя прямо мне в лоб прицел своего оружия. То же самое проделали еще с десяток морпехов «янки», и на наших с Наэмой лицах забегали красные точки лазерных указателей. — Думаешь, я промахнусь?
Я прекрасно знал, что системы наведения на цель у современных штурмовых винтовок работают на отлично и я даже глазом не успею моргнуть, как черепная коробка разлетится на куски под огнем ребят с «Тикондероги». Укрыться за спиной Дрейка тоже не вариант — мы находились в окружении вражеских солдат и кто-нибудь из них да и снимет нас с Белло. Потому Ронни и был так самоуверен…
Однако я не собирался выкидывать «белый» код-сигнал, то есть флаг. Тут же моя винтовка опустилась, а в каждой из рук появилось по ручной гранате направленного действия. Чеки с них были сорваны, и я почти по-дружески приобнял адмирала Дрейка, стиснув старика в своих смертельных объятиях. Не нужно ведь говорить, что мой командир истребительной эскадрильи моментально проделала то же самое в отношении Джонса-старшего.
Теперь Ронни и остальные перестали ухмыляться. Одно дело снять метким выстрелом противника держащего на мушке заложника, а другое, что в результате удачного попадания заложник все равно погибает. Гранаты сделают свое грязное дело в любом случае и здесь шансов у Дрейка и Джонса без защитных скафандров никаких. Более того, далеко не вся броня могла выдержать направленный взрыв, если облаченный в нее будет находиться на «линии» поражения. От человека без какой-либо защиты вообще в этом случает мало что остается…
— Конечно, попадешь, — согласился я с Ронни, — я в этом не сомневаюсь. Но разве сейчас это актуально?
— Что мне делать, сэр? — американец был растерян и переводил взгляд, то на Дрейка, то на своего командующего — Нейтена Джонса. — Открывать огонь или нет?
— Ты идиот, Ронни! — первым не выдержал вице-адмирал Джонс. — В кого
